С правом на ошибку: как в Бийске работают с юными правонарушителями

Кристально чистая биография обязательно нужна молодым людям, которые планируют пойти на службу в полицию, на федеральную службу или, например, на работу в какую-то крупную компанию. Не многие знают, но поставить точку в этом вопросе можно даже в очень молодом возрасте. И, если для большинства первое правонарушение становится последним: проработав ситуацию, подросток становится на «путь истины». То для кого-то дорожка оказывается «скользкой».

Не могу сказать «прости»

В Комплексном центре социального обслуживания населения уже около 17 лет занимаются реабилитацией семей, которые находятся в социально-опасном положении. Отдельное внимание уделяется детям, которые склонны к совершению преступлений или уже что-то совершили. Напомним, что уголовная ответственность за тяжкие преступления наступает с 14 лет, и наказание либо условный срок назначают в судебном порядке в зависимости от тяжести преступления. В особо тяжких случаях несовершеннолетний сразу помещается в СИЗО.

С правом на ошибку: как в Бийске работают с юными правонарушителями.

– Но и там работа не прекращается, – поясняет Елена Ильиных, заведующая отделением профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних. – Согласно соглашению между министерством труда, социальной защиты и следственным комитетом, сейчас реализуется восстановительная программа на территории всего Алтайского края с несовершеннолетними, которые находятся в следственном изоляторе и совершили достаточно тяжкие преступления. Им дают возможность принести свои извинения потерпевшей стороне. У специалистов, работающих в системе соцслужб, в свою очередь, есть возможность найти потерпевшую сторону, передать извинения, и в случае, если они приняты, правонарушителей могут простить.

Прощение, в любом случае, не отменяет наказания, но очень важно, чтобы пострадавшая сторона понимала, что ребенок раскаивается.

– Очень часто, когда совершается преступление, затрагиваются чувства, эмоции пострадавших граждан. Например, у вас украли телефон и вернули его. Вроде бы, ущерб возместили. Но то чувство потери, растерянности, его же не вернут? Очень часто жертвы хотят, чтобы их услышали: например, что для них важен был не сам телефон, как материальная ценность. Там было что-то важное, фотографии родных и близких, которые, возможно, даже удалили. И эту потерю, естественно, не возместить судебными разбирательствами. Достаточно бывает это рассказать, и услышать, что тебя поняли. К сожалению, судебная система часто не работает с чувствами жертвы, а также с возможностью молодых правонарушителей искренне извиниться, – говорит Елена Александровна.

Добровольно-обязательно

Все услуги, которые предоставляет социальное учреждение, являются добровольными. Работа с психологом, участие в различных групповых занятиях, где на доступном языке и без морализаторства рассказывают, «что такое хорошо»: обязательное условие восстановления подростка после того, как он оступился. Но протянутую руку помощи он может просто оттолкнуть. Именно поэтому, специалисты объясняют, для чего все это нужно.

С правом на ошибку: как в Бийске работают с юными правонарушителями.

– Работа в комплексном центре строится таким образом, чтобы максимально помочь не только ребенку, но и его родителям. Факт преступления уже есть, то есть родительской компетентности не хватило для того, чтобы его предотвратить. Наша задача – помочь разобраться с этим упущением: почему это произошло и что сделать, чтобы подобное не повторилось, – поясняют специалисты комплексного центра. – Если желание родителей и детей добровольное, то они активно вовлекаются в процесс, вследствие чего дети быстрее снимаются с контрольно-профилактического учета со стороны различных учреждений, начиная от медицинских, учебных, инспекторов полиции и так далее.

Если анализировать преступления, совершенные подростками в течение последних лет, чаще всего они совершаются из-за низкого материального достатка и желания заработать.

– Ребята не знают, как себя реализовать, а деньги нужны. Иногда родители получают очень мало, либо запросы у детей завышены, соответственно, в большинстве случаев это ст. 158 кражи, грабежи, кражи с проникновением (садовые домики часто страдают), оставленные машины и т.д. Реже совершаются угоны, и в последнее время, реже стали совершаться преступления, связанные с распространением наркотических веществ среди несовершеннолетних, – рассказывает Елена Ильиных.

С правом на ошибку: как в Бийске работают с юными правонарушителями.

Все-таки система работает: в школах разъясняется, что даже за небольшое преступление, связанное с наркотиками (даже несовершеннолетним!) будет грозить реальное наказание, а смягчения приговора не будет 100%.

– В 2017-2018 году от трех до восьми несовершеннолетних в год у нас уезжали в Новосибирскую воспитательную колонию. Многие сейчас уже вернулись. Чаще всего, это дети, которые ранее нигде не состояли на учете, не совершали преступлений, из достаточно благополучных семей.

Что не нами положено – трогать не надо

Не самая «страшная» история случилось с Тимуром, когда он еще был подростком.  Но «расплачиваться» за нее частично приходится и сейчас.

С правом на ошибку: как в Бийске работают с юными правонарушителями.

Мальчишка в то время жил с мамой и бабушкой неподалеку от дома, который подлежит сносу. Его почти разобрали: вытащили окна, сняли крышу, остались зиять пустые дверные проемы. Впритык к этому зданию был пристроен небольшой магазинчик, который также уже пустовал. Дети часто лазили по этому заброшенному зданию, и однажды увидели вкопанный металлический ящик (старый сейф) и решили его откопать и сдать на металлолом. Не видя ничего в этом предосудительного, отнесли «находку» в пункт приема. Очень скоро двое мальчишек оказались на скамье подсудимых, а у ржавого ящика быстро нашелся хозяин.

– Хозяин этого магазина написал заявление, и семьям детей не удалось выйти на потерпевшую сторону, потому что он работал через адвоката. – вспоминают это дело в соцслужбе. –Хотя, по любой нетяжкой статье (если правонарушение совершается впервые) обычно можно договориться о возмещении ущерба, а сторонам – примириться.

Детям было назначено наказание, их передали под надзор родителям.

– Мы нашли ненужный металл, думали что это просто так лежит, сдали и все, – рассказывает Тимур. – Не думали, что это кража: дверь железная, старая и сейф ржавый, поломанный. В том возрасте не хватило мозгов, чтобы понять, что за этим что-то последует. До сих пор у меня идет работа с психологами, разными организациями, очень много всего интересного, признаюсь. Я искренне считаю, что за свои ошибки надо отвечать. Мы тогда сразу с другом (напарником по тому делу) рассказали, как все было. Работа с социальными службами также нужна и важна. Единственное, что иногда времени нет, тяжело совмещать работу со всеми мероприятиями. Сейчас я учусь уже на третьем курсе, на инженера радиоэлектротехники, работаю. Этот эпизод в моей жизни вызывает двоякие чувства: сковывает то, что «метка» навсегда останется в биографии. Но зато я теперь знаю – что не нами положено, трогать не надо. Вот и все. Нервов и сил, чтобы эту проблему решить, ушло очень много. Мама и бабушка, хоть и  ругались, волновались, все-таки поняли меня, что хотел помочь как-то, но сделал только хуже.