"В городе сейчас просто кошмар": инфекционисты рассказали о ситуации в Бийске

Корреспондент сайта Сибирь.Реалии поговорил с врачом инфекционного отделения ЦГБ Анной Семеновой после того, как врачи отказались дежурить по ночам и выходным и обратились в Минздрав с требованиями пересмотреть им оплату.

Напомним, в Минздраве ответили: так как инфекционное отделение ЦГБ ковидным госпиталем в настоящий момент не является, федеральные выплаты его работникам положены только по 415-му постановлению правительства РФ, за потенциальный риск инфицирования.

Чуть позже стало известно, что руководитель фракции КПРФ в регионе Мария Прусакова направила обращение на имя председателя Бийской гордумы Сергея Ларейкина с предложением рассмотреть вопрос о выделении дополнительных выплат медикам из городского бюджета, сообщает пресс-служба Алтайского крайкома партии. Пока вопрос находится в подвешенном состоянии, а врачи продолжают работать.

• - Анна, как изменилась ваша служебная нагрузка с приходом второй волны коронавируса?

- Я работаю до 15.40 днем, сейчас 19.00, а я все еще на работе. У меня 30 больных в отделении, я не могу их бросить. Всех нужно куда-то распределить. По поводу нагрузки: раньше я работала в эпидемию гриппа, например, у меня было 47 пациентов на одного врача. Но нагрузка была все равно не такая. Сегодня у меня примерно 30 пациентов в отделении, из них ковидных больных оказалось около 25! Из них трое прямо в тяжелом состоянии, я их никуда не могу определить. Но это вообще отдельный разговор: их краевые клиники не берут, никто не берет. И они остаются здесь. И есть тяжелые больные, их же приходится раз по пять за смену смотреть. Потому что больной может "потяжелеть" за час всего. И вот уже семь часов, а я просто встать не могу. Это не объяснить словами… Простите за выражение, даже в туалет иногда бывает некогда сходить. Воды некогда попить. Я могу за сутки один раз поесть, а могу – вообще не поесть. Это просто невозможно… Тот объем работы, который я сейчас выполняю, должны делать два или три врача.

• – Как устроена работа вашего отделения? И чем провизорный госпиталь, где вы работаете, отличается от ковидного?

– У нас инфекционная больница, а на первом этаже расположен провизорный госпиталь. Мы трое, как заведующие отделениями в больнице, по очереди выполняем функции заведующего этим провизорным отделением. Вообще, помимо нас еще должны быть врачи-ординаторы. У нас один пришел, он буквально две недели работает. А до этого были мы втроем: три отделения – три заведующих. Плюс на нас еще прием граждан, приемный покой и другие наши пациенты: ребятишки с ОРВИ, кишечные инфекции. Ну, чтобы было понятно, у нас в корпусе 9 ставок врачей, а нас по факту четверо. У нас так всегда было, но раньше была другая нагрузка. Нагрузка увеличилась в разы. Мы никогда так не работали. Никогда не было такого, что ты в приемном покое, а у тебя в глазах темнеет, в обморок падаешь. Хотя мы относительно молодые и здоровые.

Разница между провизорным госпиталем и ковидным в том, что туда поступают пациенты с уже подтвержденным ковидом. А к нам привозят всех больных с пневмонией, в том числе невирусной. Мы их укладываем, и наша задача разделить их на положительных и отрицательных. А уже на следующий день мы их отправляем по месту требования: либо терапия, либо ковидный госпиталь. У нас в Бийске два ковидных госпиталя.

• – Почему вы не получаете надбавок за работу с ковидными больными?

– Потому что наш провизорный госпиталь не перевели в статус ковидного. Например, можно взять 11-ю больницу в Барнауле. Она работает точно так же, как мы. У них тоже первый этаж под прием ковидных, а другие два – для остальных пациентов. Но почему мы возмущаемся: мы работаем по региональному приказу 415, нам выплаты делают – 80% от средней зарплаты по региону. Но куда более скромные цифры, чем по федеральному 484-му приказу. Например, водители скорых подпадают под федеральный приказ, у них доплата 25 тысяч к окладу. У нас заведующий отделения никогда таких доплат не получает, потому что мы не подпадаем под федеральный приказ. Мы начали возмущаться: либо вы от нас этих больных убирайте, мы не хотим тут умирать, либо переводите нас в госпитали, чтобы мы работали по федеральному приказу. Мы должны знать, за что мы работаем. У нас медсестры просто не выходят из этих палат. Больные тяжелые, 25 ковидных на 30 больных, представляете? И на них две медсестры.

• – Вы как-то пробовали решить этот вопрос с руководством регионального Минздрава?

– Конечно. Кстати, нам пришел ответ, в котором наш главный врач отвечает на наши вопросы в адрес министерства. И, судя по его ответу, он нас приравнивает ко всем остальным врачам. То есть он считает, что во всех остальных отделениях такой же риск заражения. Мы с этим в корне не согласны: не такой там риск! Или он один где-то «выстрелит» ковидный, или их 30 лежит. И вся эта история длится с 1 апреля, а руководство ничего не может решить. Мы же врачи, вы понимаете, мы не бежим сразу в СМИ.

Мы пытались по-другому решить, девочки обращались в прокуратуру, в суд. Суд прошел, им отказали. От министра нашего пришел ответ на одном из заседаний, что мы вообще якобы не работаем с ковидными больными. Что у нас, дескать, лежат больные из-за границы, контактные. Это неправда. У меня лежит 350 историй положительных ковидных больных. Это доказательства, с которым трудно спорить. Но никто почему-то не пришел и не проверил эти документы

• – Как у вас в больнице с местами для пациентов, средствами защиты, аппаратами ИВЛ?

- У меня 12 боксов на первом этаже. В них сегодня лежало 27 человек, а должно лежать 12 человек. Но сейчас это общая проблема. Со средствами индивидуальной защиты дела обстоят, скажем так, средне. С натяжкой, но все равно нам их выдают. По поводу аппаратов ИВЛ – их три. Один активно работает в реанимации, еще два в палатах. Но с кадрами тоже проблема: медсестер нет. Была с реаниматологами проблема, но сейчас ее решили. Их нашли, они работают. Больные тяжелые. Сейчас вот женщина лежит на ИВЛ в реанимации.

• – Вы действительно готовы уйти с ночных дежурств и отказаться от работы по выходным?

– Да, действительно. Понимаете, дело в том, что мы имеем право не выходить. Потому что вот эти дежурства – это работа по совместительству. Меня никто не может обязать работать по ночам, у меня ребенок трехлетний. Поэтому мы, все вчетвером, написали заявления 14 октября, чтобы не работать по совместительству. В отделе кадров сказали, что должны отработать еще две недели. А наше руководство вообще никак на это не отреагировало, с нами никто не побеседовал, нас никто не вызвал. Хотя этот вопрос тянется, повторюсь, уже давно. У меня в месяц, вы представьте, около 360 рабочих часов: 150 по основной ставке, 200 часов дежурства. 200 часов! Это по 8–10 суток, это невыносимо…

• – Что будет с пациентами, если вы уйдете?

– В городе будет коллапс. Но может быть, наше руководство найдет нам замену, просто мы об этом не знаем. Это было бы отлично на самом деле, но что-то я пока не вижу очереди тех, кто хотел бы тут работать. А если мы уйдем и никого не найдут, то будет катастрофа. Мы вчетвером сейчас обслуживаем весь город. Всех больных после 6 вечера везут к нам из города и районов близлежащих. В городе сейчас просто кошмар, поэтому и нагрузка выросла. Если брать данные по Бийску и по Бийскому району, то в день плюс 50, 60, 70 пациентов, а иногда – плюс 80.

• – Если вам начнут доплачивать за работу с ковидными больными, вы сможете справиться с нынешним объемом работы?

– Конечно нет. Тут вопрос не только в деньгах, а еще в том, что нам нужна помощь физическая. Мы будем просить прислать сюда врачей. Пусть они будут других специальностей, но они смогут помогать нам физически. Кадровый вопрос сейчас чуть ли не первый.