Куда и на кого идти учиться в новых геополитических и экономических реалиях
Как геополитика влияет на выбор тех, кто сегодня только определяется с будущей профессией; почему российские IT-специалисты работают на западные компании; повлияет ли нынешняя экономическая ситуация на отток абитуриентов – об этом и не только говорим с Максимом Ленским, директором Бийского технологического института АлтГТУ.
– Максим Александрович, нам обещают перестройку экономики, переориентацию на отечественное производство. В связи с этим, как вы считаете, какие профессии будут востребованы в России через несколько лет?
– Думаю, будут востребованы специалисты в области реального производства. Это инженеры-технологи, инженеры-механики, биотехнологи. Это связано даже не с санкциями, а с тем, что потребности человечества растут в целом. Мы живем в эпоху потребления и перепотребления. А для того, чтобы что-то потреблять, надо это производить.
В прошлом году мы аккредитовали такое направление, как экономическая безопасность. И угадали. Поэтому что выпускники этого направления будут готовы не просто к управлению предприятием, они будут уметь просчитывать экономические риски, факторы, влияющие на производство, в том числе и санкционное давление. Мы пошли от того, что знаем очень хорошо, – экономическую безопасность предприятий, в том числе режимных, на которых есть государственные секреты.
Также высокий запрос рынка труда есть на специалистов в области IT-сферы. И именно это направление наиболее востребовано у абитуриентов.
– Сейчас идет отток из IT-сферы, там наблюдается нехватка кадров. Предприятия говорят, что наши российские специалисты этой области просто уходят в западные компании.
– Не скажу, что дело в их большой ценности, хотя наши программисты обладают высоким уровнем подготовки. Но западные компании, нанимающие их, ценят другое – наши ребята готовы работать за небольшие по западным меркам зарплаты. При этом они нередко берут на себя сразу несколько функций. То же самое происходит с IT-специалистами из Индии или Китая. Как и наши, они работают удаленно и отличаются невысокими потребностями.
Но именно сейчас формируется будущее рынка информационных технологий. И на нем надо развиваться. Государство сегодня в основном четко ограничивает число мест в вузах по различным направлениям, но для области IT-технологий таких ограничений почти нет, кроме возможности самих вузов. И эти места почти все бесплатные.
Студенты этих направлений не просто не испытывают проблем с трудоустройством. Они уже на втором-третьем курсе начинают работать, обычно удаленно. А вот биотехнологам или химикам с этим сложнее – дома особо не «похимичишь».
– Год назад мы с вами встречались. Вы говорили, что абитуриенты неохотно выбирают такие специальности, как конструктор, инженер-механик. Как думаете, ситуация будет меняться?
– Есть такая поговорка: «Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше». Пока заработная плата инженера не станет хотя бы близка к тому, что получают специалисты в IT-сфере, ситуация не изменится. Хотя запрос на таких специалистов крайне высокий. А людей мало. Кстати, еще и из-за того, что уровень фундаментальных знаний, которые в этой области требуются, тоже очень высок, у абитуриента возникают сомнения: а справится ли он? На это могу только сказать: не боги горшки обжигают.
– Выбор направления делают сами абитуриенты или все-таки их родители?
– Сам вчерашний школьник вообще еще слабо понимает, что его ждет в жизни и кем он хочет быть. Определиться действительно сложно. Много отраслей, много умных слов. И да, мы прекрасно видим, что в большей степени выбор, куда пойти учиться, делают не сами абитуриенты, а их родители.
Но это, скорее, лишь примерные направления, по которым после окончания вуза специалист пойдет. Дальше жизнь все расставляет по своим местам. Аналитики пойдут в аналитические отделы. Те, кому ближе стремление к порядку, – в отделы, связанные с режимным производством.
У многих бийчан есть комплекс провинциалов. Им кажется, что в Бийске давно нет ничего, кроме торговых центров. Это не так. У нас развито производство - есть такие крупные предприятия, как ФПНЦ «Алтай», ИПХЭТ СО РАН, «Эвалар», «Алтайвитамины», «Источник плюс», «Алтайспецпродукт» и многие другие. Это предприятия, поставляющие свою продукцию на всю страну и за ее пределы. И тут всегда нуждаются в специалистах
– Но ведь родители не всегда могут предугадать, кто будет востребован на рынке лет через десять?
– Вот это самая распространенная ошибка. Они либо ориентируются на свой опыт, но это опыт прошлого, либо на знакомых – видят, что кто-то окончил такое-то направление, потом устроился туда-то, получает такую-то зарплату, и у него все хорошо. И они понятия не имеют, как устроились другие выпускники того же направления. Но видя чужой положительный пример, родители забывают поинтересоваться, чем живет их ребенок, и не прикидывают, потянет ли он вообще учебу там же.
– И что делать?
– Я советую все же проходить тесты на профориентацию. Многие вузы их проводят. Они покажут, к чему есть склонности у абитуриента, чтобы потом не вышло так, что он окажется среди студентов, которые вскоре после поступления уходят. Либо закончит вуз, но, скорее всего, пойдет работать не по специальности.
Поэтому если есть возможность – нужно походить по вузам, присмотреться, больше узнавать о них. Для этого бывают дни открытых дверей. У нас он будет проходить 25 марта. Каждые два часа, с 9 до 15 часов, мы будем проводить экскурсии для групп.
– Уже почти 20 лет сдают ЕГЭ, но в обществе так и не решили, благо это или нет. С одной стороны, расширяются возможности абитуриента, с другой – лишает преподавательский состав личного общения с поступающим. У вас какое к нему отношение?
– Если говорить со стороны преподавателя и человека «с той стороны» приемной кампании, у меня ЕГЭ восторга не вызывает, хотя бы потому, что у школьников – будущих студентов - он не формирует целостного мышления. Он формирует клиповое мышление. И на первых курсах института это особенно чувствуется. Нам приходится заново проходить часть школьного материала.
С другой стороны, если ЕГЭ был бы, когда заканчивал школу я, то для меня как поступающего ЕГЭ без сомнения был бы благом. Он позволяет, не выезжая из своего города, поступить, скажем, в московские вузы. А ведь не каждая семья могла бы себе позволить поездку и проживание в столице на период экзаменов при вузе. Да и коррупционная составляющая была. Сейчас этого нет.
Это максимально открытый конкурс. Но знания при нем пострадали. Мы, вузы, берем «кота в мешке» даже при очень высоких баллах.
– Не секрет, что многие вчерашние выпускники даже не подают документы в местные вузы, стремясь перебраться в крупные города. Как думаете, в этом году из-за нестабильной экономической ситуации будет иначе?
– Чем хуже обстоят дела с экономикой, тем больше родителей стараются отправить своих детей в крупные города, даже на последние деньги. Я с таким подходом не согласен.
Во-первых, развивается не только система поступления, но и система трудоустройства. Если раньше первоочередным был диплом, и чем известнее вуз, тем выше были шансы получить работу, то сейчас во главе угла стоит собеседование. И практика показывает, что ребята из Бийска проходят его не хуже, чем выпускники новосибирских или томских вузов.
Во-вторых, нельзя скидывать со счетов социализацию. Когда ребенка отправляют в другой город, начинаются бытовые проблемы. Не все, покинув родителей, могут полноценно обслуживать себя – приготовить еду, постирать одежду. Начинаются проблемы с жильем, потому что мест в общежитии хватает не всем, а снимать квартиру дорого. Это стресс, и он сказывается на учебе. А если упустить первый курс – потом можно и не догнать.
