В редакции «БР» прошел круглый стол о судьбе бийского леса на квартале АБ.
Вырубки леса на АБ взбудоражили общественность. Без эмоций не обошлось. Вопросов у бийчан много, ведь лес на Аб – излюбленное место прогулок не только местных жителей, но и всего Бийска. В редакции «БР» мы провели круглый стол, пригласив общественников, экологов, представителей предприятия «Леспромэкспорт» и Думы города. Разговор начали с того, кто и чему спиливает деревья в лесопарковой зоне, а закончили глобальными планами спасения леса – от придания статуса памятника природы до запрета на его посещение.
Деревья на АБ рубили из-за сосновой губки
- Наталья Каршева, журналист:
- Каждый раз, когда на АБ ведутся любые мероприятия – от рубок до благоустройства, неизменно вспыхивают конфликты. Одни пытаются доказать, что лесу делают лучше, другие – что здесь губят здоровые деревья. Борис Артемьевич, как представитель жителей АБ, какие вопросы вам хотелось бы адресовать обслуживающему предприятию - «Леспромэкспорт»?
- Борис Старовойтов, житель квартала АБ:
- У нас на АБ идет уже не первая рубка. Самая масштабная была, когда освобождали территории под ЛЭП. Согласен, там действительно без этого было не обойтись. Но ведь они проходят регулярно. Я хотел узнать: можно было бы перед тем, как в очередной раз проводить санитарную рубку, сначала рассмотреть вопрос лечения леса, и избежать спиливания деревьев?
- Данил Голотвин, директор предприятия «Леспромэкспорт»:
- Начну с краткого экскурса в историю. Немногим больше двух лет назад во время встречи жителей квартала АБ с главой города как раз был поднят вопрос о том, что санитарные мероприятия в лесу не проводятся, есть много сухостоя, поваленных деревьев.
Но наше законодательство четко регламентирует любое вмешательство в лес – будь то санитарно-восстановительные мероприятия или лечение. Планировать их можно только на основании лесопатологического обследования, которое было проведено. Именно лесопатологи – их еще называют «доктора леса» – значили нам выборочную рубку на АБ. Причины – сухостой и поражение леса сосновой губкой. Что касательно какого-то другого лечения леса – мне оно не известно. Как еще можно бороться с грибом, с сосновой губкой?
- Сергей Белоконь, независимый эколог:
- В прошлом году я участвовал в этих мероприятиях. Лично при мне клеймили деревья. Могу подтвердить – каждое из них действительно подлежало санитарной рубке. Другое дело, что непрофессионалу трудно оценить – больное перед ним дерево или здоровое. Та же сосновая губка может быть незаметной. Она обычно образуется на высоте верхней трети. Сосна присыхает, крона становится меньше. Эти деревья нужно убирать. Кроме того при этом происходит осветление леса. Это даст возможность расти подросту. Но при этом важно качество рубки – чтобы старые больные деревья при падении не повредили этот подрост.
- Борис Старовойтов:
- Но ведь потом потребуется восстановление леса. Как вы это планируете делать?
- Данил Голотвин:
- Посадки в лесах, как и рубки, тоже регламентируются. Раз в десять лет проводится такое мероприятие как лесоустройство, когда специалисты «Запсиблеспроект» - это государственное учреждение - проходят весь лес и назначают для каждого выдела свое мероприятие. Где что и сколько срубить, где – посадить, а куда вообще не нужно вмешиваться. Перед этим можно провести встречу с населением, чтобы делегаты высказались, каким они хотят видеть лес. Но нужно понимать, санитарные рубки – это ЧП, здесь никто ни у кого спрашивать разрешение не будет. На 2021 год у нас намечена другая рубка – рубка прореживания. Я, честно говоря, даже не знаю – стоит ли ее проводить, учитывая реакцию жителей.
Общественники просят информировать их о предстоящих рубках
- Наталья Каршева:
- Но ведь есть же краткосрочные планы. Наверняка вы планируете рубки на год, на месяц вперед. Зная менталитет жителей АБ, их неравнодушие, можно ли ставить их об этом в известность, чтобы не было лишних волнений, и дело не доходило до конфликта?
- Данил Голотвин:
- Мы, как могли, старались это делать, чтобы в последующем избежать вопросов, и приглашали всех желающих. Вот, Сергей Леонидович Белоконь пришел. После этого заклейменные деревья стояли в лесу еще около года. Это, думаю, видели многие. За несколько дней до рубок мы установили аншлаги с информацией. Но в целом люди все равно оказались мало информированными. Отсюда – и такие эмоции у жителей АБ. Возможно, где-то критика была обоснованной – не в отношении рубок, а в отношении недостатка информации. Посмотрим, как дальше будем выстраивать работу. Возможно, будем обращаться через СМИ.
- Борис Старовойтов:
- Мне бы тоже хотелось, чтобы информации о планируемых рубках было больше, и чтобы среди приглашенных на такие встречи с «Леспромэкпортом» был не только Сергей Леонидович, но и другие жители АБ. Я, например, об этих мероприятиях не знал. Хотя, будь я в курсе, я бы со своей стороны донес эту информацию до жителей, чтобы не было лишних волнений. Демонстрации и восстания не нужны. И их не было бы, если бы вы, как сейчас, объяснили, как анализируется болезнь леса.
- Данил Голотвин:
- Я уверен, что то, что мы сделали на АБ, - это большое дело. Мы защитили лес этими рубками. Они уже закончены. Когда жители реагируют на рубки, я воспринимаю это как естественный механизм психики. Убили животное, срубили дерево – у нормального человека это вызывает тревогу. Но нужно разбираться, что происходит. И я хочу поблагодарить общественников, которые адекватно отнеслись к происходящему. Не было у нас там митингов, плакатов. Не должно до маразма доходить, когда лес гибнет, а люди кричат: «Защитим лес». Так мы его и защищаем.
На что идут срубленные деревья?
- Борис Старовойтов:
- Действительно, неспециалисты этого не понимают. Почему люди забили тревогу? Потому что часть деревьев на первый взгляд была абсолютно здоровая. Мне тоже как показалось. Сухостой был в одной стороне, а древесина, вполне пригодная для дальнейшей обработки или строительства, - в другой.
- Сергей Белоконь:
- Я могу пояснить. У дерева, когда оно засыхает, все равно остается деловая часть. Другая – дровяная, уже плохая, которая пригодна только для горения. С болезнью деловая часть древесины уменьшается, но не до нуля. И бригада, которая валит деревья, действительно зарабатывает на рубке, отбирая эту деловую часть. И чем быстрее рубку проведут, тем больше будет деловой древесины. Но только с заклейменных деревьев – то есть больных. Это нормальное разделение в любых лесохозяйственных подразделениях. А больная часть дерева сжигается на месте.
- Наталья Каршева:
- И что дальше происходит с деревьями? Данил Николаевич, мне кажется, многих смущает слово «экспорт» в названии ваше предприятия.
- Данил Голотвин:
- На сегодня лесное хозяйство направлено государством по коммерческому пути развития. «Леспромэкспорт» выполняет мероприятия не только по рубке, но и по посадке, защите от пожаров, и при этом еще платим арендную плату в бюджет Бийска. На что мы это делаем? Нам никто за работу не платит. Ту древесину, которая в строгих объемах нам ежегодно дается, мы используем по своему усмотрению. Прежде всего, удовлетворяем потребности жителей города в строительстве.
Какой статус у леса на АБ и точно ли здесь лес?
- Наталья Каршева:
- Когда на АБ возникают очередные конфликты из-за леса, многие вспоминают, что это участок – лесопарковая зона. Этот статус действительно что-то дает?
- Руслан Курасов, председатель комитета Думы Бийска по земельным отношениям и строительству:
- Вот этот статус – на самом деле он называется «Парк «Культурно-оздоровительный комплекс»» - не дает ровным счетом ничего. Более того, он вводит людей в заблуждение. Большей степенью защиты он обладает, будучи именно в статусе городского леса, чем, кстати, и является. Статус парка был присвоен еще в 2007 году, и никакой юридической силы не имеет. На сегодня этот участок стоит на кадастровой учете как лес.
Статус леса или рекреационной зоны – оптимален. Если бы этот участок был не лесом, а лесопарковой зоной, здесь уже можно было бы вести частичную застройку, и мы бы точно его потеряли.
- Наталья Каршева:
- Отсюда вопрос. Визуально, лес на АБ просто лесом давно не выглядит. Тут и дорожки, и освещение, и лавочки. Как относятся общественники, сами жители и экологи к такому благоустройству?
- Конрад Маюнов, житель квартала АБ, общественник:
- Есть определенные правила, разрешающие благоустройство леса. Для лесопарковой зоны - они другие, для парка – третьи. Если здесь проводится благоустройство в рамках закона – чему бы и нет? При условии, конечно, что самому лесу это не повредит.
- Наталья Каршева:
- А как вы думаете: все жители АБ вашу позицию разделяют?
- Конрад Маюнов:
- Я думаю, есть и такие, кто хочет наш лес превратить в спортивную зону, но не понимает, что лес от этого может погибнуть.
- Сергей Белоконь:
- На самом деле благоустройство леса очень и очень ограничено. Но чем активнее этим благоустройством мы занимаемся, тем больше людей сюда привлекаем.
По нормам градостроительного регламента мы уже приблизились к тому, что лес на АБ больше соответствует именно лесопарку. Это уже не лес по степени облесенности – то есть процентной доли леса. В сумме спортивные дорожки, ЛЭП, просека, пляж – все это отняло лес. При статусе парка этот процент будет еще ниже, зато будет больше разного рода увеселительных городушек. Вот в этом году мы газон на Петровском бульваре залили, сделали каток. В лесу на АБ также закатали дорожки асфальтом. Это вообще нонсенс. Это не благоустройство. Точнее, благоустройство, но не леса.
В лесу на АБ не хватает мусорных контейнеров
- Конрад Маюнов:
- Я бы хотел еще один вопрос поднять. В лесу на АБ явно не хватает контейнеров, урн для мусора. Я могу на примере своей семьи рассказать: идем по лесу, видим где-то мусор, подберем, но потом приходится нести с собой, до баков в городе.
- Руслан Курасов:
- Мы хотя и говорим о лесе, но все понимают, что фактически это место массового пребывания граждан. Я думаю, можно проработать вопрос установки тут пары контейнеров совместно с администрацией и «Леспромэкспортом».
- Данил Голотвин:
- У нас в городских лесах мусор встречается трех видов: от туристов и прогуливающихся, многолетние свалки (обычно рядом с частным сектором) и промышленный и строительный мусор, который в лес везут грузовиками – такие свалки образуются за ФНПЦ и «Сибприбормашем». Заставить убирать все это «Леспромэкспорт» я считаю не совсем справедливым. Мы не должны подменять собой коммунальные службы и регионального оператора.
- Руслан Курасов:
- Сегодня за скопление мусора отвечает собственник участка. Леса хоть и являются муниципальной собственностью, но на праве аренды переданы «Леспромэкспорту».
Стоит ли ограждать вход в лес в АБ?
- Сергей Белоконь:
- Сегодня из леса на АБ делают точку притяжения. Людей становится все больше. Мусора тоже. Начинаем говорить об этом, а муниципалитет отвечает – это ваш квартал, вы им и занимайтесь.
- Руслан Курасов:
- Муниципалитет так не говорит. Мы как раз считаем, что заниматься этим должен «Леспромэкспорт». Потому что это его участок, предприятие должно за ним следить – в том числе и за санитарной обстановкой. Хотя уже и в «Леспромэскпорте» говорят: так это жители мусорят, не проще ли просто ограничить туда вход?
- Сергей Белоконь:
- У меня как раз есть предложение, как ограничить вход.
- Борис Старовойтов:
- В советское время вход ограничивали колючей проволокой. Потом ее Молостов убирал.
- Сергей Белоконь:
- Колючая проволока – это прошлый век. Хотя да, Савченко так и ограждал лес. Ее до последнего времени еще можно было увидеть. Так заграждали определенные участки от интенсивного вытаптывания. Сегодня ограничить доступ в лес можно только в пожароопасный период.
Но есть другое предложение, подготовленное общественниками, в том числе и мною: создать особо охраняемую природную территорию, хотя бы на статусе местного памятника природы.
- Руслан Курасов:
- Но это ужесточит пребывание граждан здесь. Представляете, загородить такую территорию! Здесь нужно очень осторожно подходить к такому решению, взвешивая все за и против. И, главное, - спросить самих жителей АБ – захотят ли они этого.
- Сергей Белоконь:
- Это даст возможность огородить территорию, запретить въезд автомобилей. Ограждения вроде бы и есть, но на самом деле они незаконны. Сегодня в лес на АБ чуть ли не большегрузы идут. А охраняемая природная территория позволит и сохранить статус леса, и на законном основании ограждать его, и сохранить возможность проведения санитарно-защитных рубок.
- Наталья Каршева:
- Снова будут массы недовольных.
- Конрад Маюнов:
- В частности они будут недовольны из-за недостаточной информированности, и будут думать, что туда просто не пускают людей. Поэтому нужно будет просто дать разъяснения – и все.
Где взять деньги на экологию?
- Сергей Белоконь:
- В таких случаях размещаются схемы, аншлаги, плакаты – что это за территория – с картами и правила поведения. А вообще, статус памятника природы позволил бы и сохранить лес, и повысить его значимость, и дополнительно получить на него финансирование.
- Руслан Курасов:
- Могу сказать о финансировании. Законом, прежде всего для предприятий, предусмотрены отчисления в бюджет – выплаты за негативное воздействие на окружающую среду. Есть четкое деление, как должна распределяться эта плата. Так, 5 процентов идет в федеральный бюджет, 40 - в региональный, а 55 - в местный, то есть городской. Подобным образом в казну ежегодно поступает около 6-9 млн рублей. Сегодня эти средства «размываются» в бюджете. Они идут на различные направления. Я поднял этот вопрос, и со следующего года эти деньги будут идти на решение экологических проблем, на восстановление среды. Так было и до 2001 года. Эти средства были целевыми, направлялись именно на экологию. Из края также деньги будут в рамках проекта «Экология». Мы нашим думским комитетом планируем заняться вопросами природопользовании и экологии вплотную. Надеюсь, с вами также будем прорабатывать какие-то вопросы – писать проекты, заявляться на гранты.
До 1950 годов всё то что после Котельного завода был лес. Там ходили клюкву собирали. Но коммунисты во времена СССР всё вырубили и построили то что есть. Мне вот интересно почему такая разница? Если рубят коммунисты и в 10000000 раз больше то это на благо, а если буржуи то это во вред. Какие-то стандарты двойные у этого Красного Коня.