Корреспонденты «БР» провели три часа на дежурных и восемь часов на ковидных вызовах с бригадой скорой помощи.
Принять корреспондента и фотографа на один день в бригаду скорой помощи согласились сразу. «Только вы с ними не выдержите», - предупредил Алексей Карнаухов, главврач КГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи» Бийска. Забегая вперед, скажем, что его слова не были преувеличением, и дежурство дается неподготовленному человеку действительно сложно. Притом, что мы выступали только в роли наблюдателей.
Будни бригады скорой помощи можно представлять по-разному. Однако ожидание все равно не совпадет с реальностью.
Скорая слушает – и распределяет вызовы
На подстанции скорой помощи царит организованная суета. Хотелось бы сказать, что слышно, как операторы принимают вызовы, идут бесконечные звонки, стучат трубки телефонных аппаратов. Но здесь кроется первая проблема. Диспетчеров, как и других медицинских работников, катастрофически мало.
В небольшом кабинете вызовы по всей медико-географической зоне (13 районов и 2 города) в день нашего дежурства принимает только диспетчер Анна Ивановна. Еще несколько специалистов на дополнительных номерах работают по распределению вызовов в другом кабинете, чтобы уменьшить ту нагрузку, которая выпала на диспетчеров Алтайского края.
- Обращений на «03» стало в разы больше, чем раньше. Даже когда был грипп, сезонные зимние респираторные инфекции, такого количества вызовов мы не получали, - рассказывает диспетчер. – И служба просто не способна с ними справиться, нет такого кадрового резерва. Вызовы у нас идут бесконечно – до 500 в сутки. Если раньше по краю было до 5000 обращений по телефону, теперь – до 15000.
Разговор наш прерывается, потому что Анна Ивановна занята, на ее работе в прямом смысле «чаю некогда попить». Всю информацию с поступающих звонков она заносит в компьютер, чтобы отправить дальше. Параллельно, для надежности, все фиксируется в тетрадь.
Далее в диспетчерской вызовы распределяются по значимости: на экстренные (аварии, инсульты, роды и т. п.) и на неотложные (температура, головная боль, незначительное повышение давления или температуры и т. п.). Уже на стадии звонка опытный специалист определяет, действительно ли требуется помощь бригады фельдшеров. Задает уточняющие вопросы, и, если просят, даже может дать рекомендации. Иногда приходится объяснять, почему на вызов «температура 37,5» скорой ехать не обязательно.
– Люди в основном в паническом состоянии, не понимают, какая нагрузка легла на нас. Температура 37 «с небольшим» - вызывайте участкового врача. Наша задача - максимально отфильтровать звонки на этом этапе. Потому что, если случается действительно что-то срочное, человек может вовремя не получить помощь. Если такой вызов поступает – сразу звоним по прямому телефону, чтобы быстрее его взяли в работу.
Интересуюсь, миновала ли Анну Ивановну «ковидная участь».
– Все болеют, сотрудники тем более, - вздыхает она. - Я тоже переболела: температура была, слабость. Паники по поводу возможного повторного заражения нет, но, конечно, не хочется, чтобы так случилось.
И вновь берется за телефон:
– Скорая слушает! Сколько ему лет? Терапевт когда у вас был? Сейчас что-то по назначению принимаете? Что беспокоит? Одышка когда у вас появилась? Контакты с ковидными больными были? Не было или неизвестно?
Не осмеливаюсь больше отвлекать единственного специалиста от работы.
Скорая слушает – как ее ругают
Дежурство наше проходило в сплоченной бригаде специалистов: фельдшеров Ивана и Татьяны, водителя машины скорой помощи Александра. Несмотря на то, что команды постоянно меняются, многие успевают «срабатываться». Попадание в «идеальный» состав может значительно облегчить будни медикам, они понимают друг друга без слов, делают все быстро и четко. И, что уж тут скрывать, помощь мужчины-фельдшера просто неоценима на горячих вызовах. В этом нам тоже придется убедиться в ближайшие часы.
Самое первое дело – получить средства индивидуальной защиты. В них, к счастью, недостатка нет. Амбулаторный фельдшер Елена выдает нам пакеты для будущих ковидных вызовов, а также маски и прочее – для «простых». Тем не менее, предупреждает:
– В реальности часто происходит так, что вызывают «скорую» для мамы по какой-то проблеме, а по итогу рядом сидит родственник, больной ковидом. И когда звонят, просто не уточняют, хотя диспетчер всегда спрашивает – был ли контакт? Людей с апреля настолько запугали, что они просто сходят с ума.
Многие настроены на общение с медиками агрессивно. То ли длительное ожидание вызовов и многочисленные попытки «пробиться» к заветному «Алло, скорая слушает!» так портит нервы, то ли что-то другое. По словам специалистов «скорой», им порой такое приходится выслушивать: и «увольняют» их, и желают «самим так заболеть». Особенно часто не держат себя в руках люди в годах.
Кстати, время ожидания нашей «скорой» вполне терпимое, по сравнению с другими городами, которые пострадали гораздо серьезнее: на неотложные вызовы - до 12 часов ожидания, а на экстренные – спешит любая свободная бригада. И все же, с приходом коронавируса, нагрузка на медиков существенно увеличилась, что затруднило работу:
– То, что сделали с поликлиниками – просто не поддается осмыслению, - говорит Елена. - Получается, что их перекрыли, и люди не знают, к кому обращаться. В одно из моих дежурств к нам приходила женщина с онкологией кишечника. Рассказала, что не может получить положенное лекарство. И мы ей помощь не окажем – потому что нет у нас таких лекарств. Конечно, чем смогли - помогли. Но ведь это не выход.
Оценить ситуацию можно просто посчитав дежурные бригады по пальцам. Причем, хватит и одной руки. Возле подстанции скорой стоит как минимум семь машин, а бригад всего – пять. Медики – тоже люди, и они – тоже болеют. Мой «напарник» Иван коронавирусом уже переболел. Глаза у него уставшие, но работу свою он любит. Точнее, людей, которые нуждаются в его помощи.
– Я дома лежал, пневмония была. Уколы ставил себе сам. Мы тут все «контактные», как этого избежать? От работы, конечно, и физически и морально устаешь. Люди часто возмущаются «почему так долго едете?» Они не понимают, что мы не просто так шесть часов не приезжаем, а отрабатываем накопившиеся вызовы.
Скорая слушает – тех, кто хочет выговориться
И вот, в спецодежде и с защитной маской на лице, едем на первые вызовы. Они появляются у фельдшера на планшете сразу, как только ставится статус «свободны», между ними нет пауз, и медики дорожат каждой минутой. Тем не менее, спокойно, с расстановкой, готовы поговорить с пациентом и оказать ему первую помощь.
«Женщина, 69 лет, отказали ноги, спутанное сознание. Такое состояние длится уже три недели. Контакт с ковидными больными отрицает».
В «доковидные» времена такой пациент обратился бы в поликлинику, сейчас все скидывается на «скорую». На квартире у больной это подтверждают: «позвонили в поликлинику, там сказали обращаться сюда». Фельдшер Татьяна говорит, что «скорую» регулярно вызывают и те, кому нужно просто поставить уколы, замерить давление и даже поговорить по душам.
Стоило только выйти от первого пациента и поставить статус «освободились», - сразу приходит новый вызов.
«Мужчина, 65 лет. Астма».
– Скорая сейчас стала дольше ехать, - говорит жена пациента. - Удобнее, когда все было в Бийске, а сейчас Барнаул пока переведет вызов… Бывает, минут 40-50 дозваниваешься туда, а потом они переключают на Бийск, и тут еще ждем. Нам приходится чуть ли ни ежедневно вызывать «скорую». А иногда муж и сутки не выдерживает, приезжают по два раза в таком случае: у него неконтролируемая астма, плюс сахарный диабет второго типа. Заболевания приобрел еще в молодости, когда в 1987 году почти 2,5 месяца пробыл на Чернобыльской АЭС. Только приехал оттуда – сразу язва началась. Не обращали внимания тогда, потом все хуже стало. Пока был молодой, организм боролся, а сейчас...
Фельдшеры оказывают мужчине необходимую помощь, берут чемоданы и спешат к автомобилю. Загруженность в это дежурство, как и всегда – высокая. Ездить теперь приходится по всему городу, без соблюдения «районности» - и в заречную часть, и даже в села.
Кстати, медики на вызовы всегда заходят без бахил, и люди нормально к этому относятся. По словам Татьяны, в них легко можно и поскользнуться, упасть, к тому же бахилы рвутся. Да и драгоценное время теряется.
Впереди еще один из нескончаемой череды вызовов: «Женщина, 80 лет, боли в животе». Поднимаемся по лестнице, где нас встречают обеспокоенные родные.
– В последние две недели проблемы, таблетки пьет горстями. А мы только квартиру продали, ой, как не вовремя все это, как тяжело…
Женщине требуется госпитализация, ожидаем, пока из аккуратно упакованных к переезду коробок достанут чашку, ложку, личные вещи – и снова в путь.
Скорая слушает – как ей сигналят, не уступая дорогу
Водитель машины «скорой помощи» Александр Андреевич заслуживает отдельной газетной полосы. Ни в своем длительном стаже автолюбителя, ни за 14 лет работы на «скорой» он не побывал ни в одном ДТП. Оценить уникальность этого человека могут разве что другие водители карет «03».
– Сначала я работал простым водителем, а потом меня сюда пригласили, - рассказывает он. - В отделе кадров посмотрели на мои права, проверили, не бывал ли в ДТП – а у меня и по сей день ни одного нет. Бог миловал.
По словам Александра, «скорая» ездит с обычной скоростью, соблюдая все рамки ПДД. Однако при включенном проблесковом маячке и специальном звуковом сигнале, машину обязаны пропускать все участники дорожного движения (и пешеходы тоже). Но на деле выходит совсем по-другому. Казалось бы, все эти ролики в сети Интернет о неуважении к машине скорой помощи сняты наверняка в столице нашей Родины, или других больших городах. Увы, убедились лично – в Бийске то же самое.
– «Скорую» не уважают – это факт. Иной подъезжает прямо перед машиной и начинает специально притормаживать. Еще и покажет что-нибудь пальцами. Ребята, которые на джипах, и то проще себя ведут: мигнут и пропустят. А есть и такие, что вообще подрезают специально. Я же не просто так еду – людей везу, а мне приходится резко тормозить.
– У нас люди не умеют пропускать «скорую», - подхватывает разговор Татьяна. - Мы и сейчас ездим без мигалок, потому что в городе не приучены к этому. В прошлую смену, утром, был тяжелый пациент - мужчина с инфарктом. Мы ехали по понтонному мосту, тогда снег как раз выпал. Включили сирену и мигалку, потому что нижний инфаркт может выдать осложнение в любую секунду, и мы не сможем его предотвратить. И тут прямо перед нами, буквально на спуске, тормозит машина. Хорошо, наш водитель быстро среагировал и смог ее объехать, без вреда для нас и пациента.
Скорая помощь со всеми включенными опознавательными знаками для бийских водителей совсем непонятна: они резко тормозят, начинают подрезать, неумело перестраиваться. Есть и такие, кто не пропускает принципиально.
– Наверное, считают, что мы с сиреной и мигалкой едем чай пить. Но на самом деле, мы их включаем только тогда, когда они нужны. Просто так людей ими не пугаем, - говорит Татьяна.
Иногда машина не может добраться до пункта назначения, и тогда врачи идут пешком.
– Сейчас зима начнется – в некоторых местах вообще будет не проехать. Чаще всего из-за снега, который не убирают.
Водитель машины скорой помощи отвечает не только за бережную доставку пациентов (настолько, насколько это возможно), но и за обслуживание машины. За смену заправляются несколько раз – ведь разъезжать приходиться по городам и весям, по 200-300, а иногда и 500 км.
– Сейчас мы ездим не только по Бийску, но и районам. Дают вызов – надо выполнять.
Хотелось бы узнать, какому умнику пришла в голову идея перевести диспетчера скорой в Барнаул? И почему в Барнаул? Тогда уж надо бы в Москву