Найти приют в бийском центре социальной адаптации может даже человек, у которого нет документов
Звонки в дверь отделения социальной адаптации не умолкают до ночи. Отряхивая ноги от снега, вместе с холодным воздухом, один за другим сюда заходят люди. Каждого встречает медик – нужно проверить температуру и провести первичный осмотр. Тем, кто приходит впервые, предстоит пройти несколько этапов, а «постоянных» жителей ждет горячая еда и теплый прием. Кто все эти люди, которых мы привыкли коротко называть «бомжи» (здесь интеллигентно правят эту формулировку на «попавшие в трудную жизненную ситуацию»), узнала корреспондент «БР».
Там, где тепло и кормят
Бомжи – звучит грубо, считают в отделении социальной адаптации для лиц без определенного места жительства «Бийского дома-интерната для престарелых и инвалидов». Здесь работают с людьми, которые попали в трудную жизненную ситуацию или остались без определенного места жительства. Никакого снисходительного или презрительного отношения – любой человек, который обратился сюда, достоин помощи.
Алевтина Белова, администратор отделения, работает здесь уже около 14 лет. За это время она многое увидела, поняла для себя, не потеряла человеколюбия. Мало того, бывший работник библиотечной системы раз за разом прививает всем постояльцам любовь к чтению, по собственной инициативе проводит литературные вечера.
В день, когда мы пришли сюда в гости, здесь числилось 42 человека. Места всем хватает, да и условия неплохие. Все палаты многоместные, рассчитанные на пять-шесть и трех-четырех человек. Летом, когда приходящих мало, живут даже по двое. В каждой комнате кровати, тумбочки, шкафы, мягкий инвентарь. Зимой дополнительно выдаются теплые одеяла, несмотря на то, что в помещениях комфортная температура.
В отделение социальной адаптации для лиц без определенного места жительства может прийти любой человек, даже без паспорта, важно лишь российское гражданство. Прием ведется с 16.00 до 19.00 часов, пришедшему сразу же выдают направление на флюорографию, если человек обратился поздно вечером, а на улице мороз – он пройдет исследование на следующий день, а переночует в изоляторе. После того, как снимок будет готов, обратившегося переводят в общую палату. Если результат плохой, выявлен туберкулез, направляют на лечение в диспансер.
Задача опытных медсестер и дерматолога не допустить, чтобы какая-нибудь болезнь ушла в массы, поэтому кожу и волосяной покров осматривают. Отказ в поступлении в отделение может быть не только в случае, если выявлен туберкулез, но и при терминальной стадии рака, остром психическом расстройстве, наркотическом опьянении.
Если все в порядке – можно спускаться вниз, в раздевалку. В комнате, где вновь пришедшие оставляют одежду, дышится тяжело. Чувствуется характерный запах «вольной жизни» – на вешалках серые и черные куртки. Свою одежду пришедшие обязаны оставлять на «прожарку», и только полностью раздевшись, можно переходить в следующее помещение.
Принимают душ, с расчетом на семь дней выдается комплект белья со «штампиком» и шлепанцы. Если это необходимо, врач измерит давление и узнает о состоянии здоровья. Можно подниматься в комнату – на кровати будет чистое постельное белье.
– Независимо от времени поступления, полагается полноценный обед, им дают первое, второе и компот, – рассказывает Алевтина Геннадьевна. – Ну вот сегодня, например, у них был крупяной суп, картофельное пюре плюс хорошая порция рыбы, чай с сахаром. Еду привозят из дома престарелых, мы сами не готовим, только ставим все на подогрев.
Продукты из столовой выносить нельзя, и уж тем более, приносить что-то «свое», с улицы.
Пан или пропал
Алевтина Белова проводит небольшую экскурсию по отделению, рассказывая о тех, с кем ей пришлось налаживать контакт по роду своей деятельности. Говорит, сейчас "приходят совсем другие люди, с иными ценностями" или вовсе без них.
– Раньше много поступало мужчин, которых «прибили» 90-е годы, они не справились с безработицей, когда рассыпались градообразующие предприятия, – вспоминает она. – Стали выпивать, оказались на улице, а потом тут. Но они все же были «со стержнем». Не знаю, как объяснить... Не опускались до самого дна, следили за собой, четко соблюдали все правила пребывания, находясь здесь.
До 22 часов, до отбоя, у всех есть свободное время: кто-то читает, смотрит телевизор в комнате отдыха или же просто «зависает в телефоне». В основном, «бомжи» к этому времени изрядно устают, понятное дело – натопчутся за день, ведь в отделении возможно только ночное пребывание. У многих болят ноги, которые они уже не раз обмораживали.
Кто-то сразу ложится спать, стараясь урвать побольше времени для отдыха – подъем в шесть утра, завтрак – пол седьмого.
– Знаете, какие завтраки у них бывают? Творог, яйцо, банан, каши. Кормим всегда сытно, – говорит Алевтина Геннадьевна, наливая щедрую порцию супа одному из пришедших вечером постояльцев. – После, до половины восьмого, они должны покинуть наше помещение. То есть они одеваются, берут свои вещи, те, в которых ходили здесь, сдают на обработку, чтобы они были чистыми к их следующему визиту, и уходят.
Уходят кто куда – кто-то на работу, иные гуляют по магазинам, чтобы не замерзнуть, решают дела с личными документами, оформляют инвалидность, проходят врачей. Но вот и отличие от тех, у кого «был стержень» – очень немногие действительно стремятся изменить свою жизнь.
– Знаете, так обидно бывает. Большую работу проводим, например, по восстановлению документов и оформлению человека в дом престарелых. А он потом просто исчезает, появляясь через долгое время, когда все надо начинать заново. Ведь социальные работники на каждого составляют план работы: в чем помочь, что можно сделать? Паспорт восстановить, прописка нужна, подтвердить инвалидность, оформить пенсию и многое другое, – с сожалением отмечает администратор.
По просьбе человека, с ним может поработать психолог. Часто человеку достаточно того, чтобы его просто выслушали, сказали доброе слово.
За годы работы Алевтина Белова заметила одну особенность – те, кто в определенный период не выберется из оков бродячей жизни, остается на улице навсегда.
– Когда проходит примерно три года – очень трудно, почти невозможно, вернуться к нормальной жизни, – говорит она. – Вот вы встали утром, у вас –ответственность за семью, дом, работу, а еще «то, другое и третье». А он встал и как птица в полете: пошел, железку нашел, сдал ее, купил пирожок и алкоголь. Поел, выпил, свободен.
Кто вы?
Так какие же люди оказываются в доме, где им предлагают временный кров?
Есть семейная пара, в гражданском браке. Мужчина работает, не выпивает. Как только получается накопить достаточную сумму, они снимают квартиру. Если деньги заканчиваются или что-то случается – уже знают, где вновь найти приют. Эта пара, скорее всего, относится к категории «случайные люди». Свою историю согласилась рассказать Елена.
– Я попала сюда, когда у нас дотла сгорел дом, он не подлежит восстановлению. На Мочище был, – Елена, опрятная женщина, говорит негромко и кажется, иногда виновато улыбается. – С мужем мы почти двадцать четыре года в браке, он работает, а я по состоянию здоровья уже не могу. Близких родственников и детей у нас нет. Мы периодически снимаем квартиру, последний раз пришли сюда, когда хозяева продали ту, которую мы арендовали, а после цены на съем жилья сильно поднялись. Но мы все равно стараемся, изыскиваем возможности. Если бы не этот центр, не знаю, как бы мы обходились. Нам очень здесь помогают, хорошие люди, добрые. Сейчас вот мне инвалидность оформляем. В такой ситуации ты уже знаешь, что ты – бомж. Но у нас никогда не было мысли пойти на теплотрассу или куда-то к мусорным бакам, спиться. Мы мечтаем когда-нибудь заиметь свой небольшой угол. Я думаю, что так и надо жить, стремиться к лучшему, и тогда все равно что-то получится. Вы тоже так думаете? Я в это верю.
Один из постояльцев пришел в отделение социальной адаптации прямо с вокзала, ему полиция подсказала. Устроился на работу, чтобы собрать денег на билет туда, куда добирался. Неблагоприятные погодные условия часто «загоняют» сюда тех, кто стремится к вольной жизни. Находиться здесь можно около месяца, однако сроки в каждом случае индивидуальны, максимальное время проживания – полгода.
Один из «бомжей» оказался на улице после того, как умерла женщина, с которой он жил, и ее дети попросили «освободить жилье».
Другой, назовем его Сергей, и вовсе имел два высших образования. Любил ходить в центральную городскую библиотеку, вести интересные беседы и научные споры. Каким-то образом потерял квартиру. Был еще один интеллигентный бомж, закончивший МГТУ им. Баумана.
Недавно погиб от алкоголизма мужчина, который закончил Алтайский институт культуры. К сожалению, тоже злостный алкоголик.
Еще несколько распространенных причин потери жилья: развод с женой, квартиру забрали родители, чтобы не пропил, или ее переоформили в иные руки, пока человек отбывал срок.
Один из таких людей согласился поговорить с корреспондентом, назовем его Максим. Суровая внешность, руки и грудь в татуировках, ходит, опираясь на палочку.
– Я недавно освободился, отбывал наказание по статье за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть, – рассказывает он, и те, кто сидит рядом в комнате отдыха, слегка косятся на нас. – Ну с женой поссорился, из дома ушел и начал пить, и вот. Дело прошлое. Пока сидел, жена умерла, двое детей осталось, они в детдоме. Мне после выхода из тюрьмы идти было некуда, потому оказался здесь. На работу нигде не принимают, потому что есть судимость и проблемы со здоровьем – правую сторону частично парализовало, когда услышал решение суда по поводу квартиры, ее у меня забрали. Сейчас я вообще в тупике.
Рассказывать о себе почти никто не хочет – иногда и психологу человека не разговорить, поживет здесь немного, и так и уходит, почти «безымянный».
– А я не местный, из Владивостока, – увидев откровенность «сидевшего», все-таки выпаливает почти вслед другой бомж. – В отпуск к сестре на свадьбу прилетел, познакомился с девушкой. Прожили немного и разбежались, и получилось так, что денег на отъезд уже не было.
Разные, интересные личности встречались в отделении для бездомных.
– Был у нас такой, назовем его Василий. Юридический закончил, везде и всюду «добивался правды». Каждый раз, когда уходил от нас, отказывался отдавать «проштампованные» трусы, которые записаны как наше имущество. Ведь получить одежду они могут у нас, это же не проблема, есть гуманитарная помощь. Но Василий каждый раз бился – писал в высшие инстанции, боролся за то, чтобы уйти именно в этом белье, – смеется администратор.
Другой артистичный бомж был очень силен в том, чтобы придумывать оправдания, постоянно опаздывая в центр после отбоя: то он возвращался из театра, то его батюшка из церкви не отпустил.
Ежедневно делал зарядку и стойку на голове еще один «артист» без определенного места жительства.
Жена выгнала за пьянство другого, «домашнего» бомжа. Который так про себя и говорил – «домашний я, домашний». Он и правда был таким, чистый, спокойный, но алкоголик. Несколько раз жена его принимала обратно, а потом навсегда захлопнула двери, некуда ему было идти.
– У таких людей очень часто виноваты все, кроме них самих, – отмечает Алевтина Белова.
Под шелест страниц
Сейчас в отделении для лиц без определенного места жительства молодых людей очень мало. В основном, это мужчины, 1960-1970х годов рождения. После основной причины – алкоголизма, из-за которого они оказываются на улице, есть и весьма банальная – нежелание работать.
– Какому работодателю нужен безответственный человек? – пожимает плечами администратор. – Их же берут на работу, но когда только появляются деньги, все, это начало конца. У нас есть такой, Сережа (имя изменено – прим.ред.) Возьмут его на работу, дадут лопату или метлу, скажут - подметай здесь. Вот он метет-метет до определенного момента. Бах, дали деньги и все, забыли, как Сергея звали. Иногда и вовсе убежит, бросив инструмент. А как выйдет из запоя: опять берется за метлу.
Положительных примеров, когда человек выбирал в конце-концов, правильную дорогу, катастрофически мало. Но все же есть. Бывает, что мужчина в отделении для бездомных знакомится с женщиной – вдвоем выбраться им проще. В паре начинают работать, меньше выпивать.
Достигая определенного возрастного предела или исчерпав «лимит» здоровья (многие доходят до серьезной инвалидности) – оформляются в дом престарелых.
Некоторые бомжи наоборот, обладают завидным здоровьем – несмотря на суровые условия выживания, год от года возрождаются к жизни, как феникс из пепла. Для них уличная жизнь становится нормой, а организм привыкает к каждодневным «нагрузкам» в виде алкоголя, грязи, холода. Слабые вымирают, а сильные уже не болеют. Живут, пока их не настигает внезапная, как может показаться, смерть.
Тем не менее, тем, кто еще старается выбраться, есть что терять.
Алевтину Белову, как только она пришла сюда на работу, удивило то, что многие приходящие – читали книги. По первой профессии – она библиотекарь, потому, чтобы привлечь бийчан к культуре, придумала "жить по календарю". Она приходит в комнату отдыха, и для тех, кому интересно, рассказывает о празднике дня, устраивает литературные чтения. Коротко, так, чтобы не устали. Каждый раз получается необычно: то они погружаются в историю, узнавая, почему именно в этот день отмечается день нашей Конституции, то узнают о необычных, смешных праздниках других народов. Все это поднимает общий эмоциональный фон.
- Бывает, начинаю стихи читать, а вокруг возникает такая разная тишина. То есть все равно у них есть какие-то струнки души, которые можно затронуть. В день матери читала стихотворение, и вдруг у меня один как вскакивает и бежит из комнаты. Потом я уже выхожу на темную лестницу, а он там стоит и плачет, - говорит Алевтина Геннадьевна. - И я поняла, что если ими не заниматься, не заставлять, таких порывов у них не будет. Поэтому всегда говорю - читайте. Лучше бумажной книги ничего нет, телефон не заменит шелест страниц.
Сабанова молодец!